…1720 год. Атаману станицы Есауловской было приказано послать казаков на охрану Царицынской линии, что стояла между Доном и Волгой. Он выделяет по наряду восемь казаков и семь недорослей. При этом в записке на имя капитана Максимова особо упоминает, что «казак Иван Мельников, родом Ряского уезду села Сапожка, на Дон сшёл в малых летех; Иван Земнов, уроженец на Медведицы, казачей сын; Семён Пастухов, города Танбова, стрелецкой сын, на Дон сшёл в малых летех; новокрещёной калмык Еремей Симанов».
Казаки держались православной веры, а всякий инородец, повёрстанный в казаки, должен был принять и новую веру. Калмыку в ту пору было 30 лет отроду и при крещении ему дали новое имя и фамилию - в честь одного из двенадцати ближайших апостолов Иисуса Христа - Симона. Так новоиспечённый казак положил начало новому казачьему роду Симоновых, верой и правдой служивших своему новому Отечеству.
Имеет ли род Еремея отношение к терновским казакам Симоновым, мы не знаем, но постараемся рассказать об их вкладе в дело защиты Родины от внешних врагов.
Стефан Симонов - казак Нижне-Чирской станицы хутора Больше-Тернового служить начал в 6-м Донском казачьем генерала Краснощёкова полку Российской императорской армии. После ухода в запас женился на казачке Ульяне, которая родила ему двух казачат - Илюшу (1910 г.р.) и Ванюшу (1912 г.р.).
28 июля 1914 года Германия объявила России войну, и братья Симоновы - Степан и Николай - в составе казачьих полков ушли воевать на австро-германский фронт. Перед отправкой родственники сфотографировались. На фотографии четыре казака в мундирах вместе с супругами, а среди них - Стефан. На обороте надпись, сделанная карандашом (орфография автора сохранена): «На память о германской войне 1914 года передана Стифану Николаевича Симонова. <,,,> 1914 года месяца августа 10 числа».
В 1918 году германский фронт разваливался, и казачьи полки были отозваны на Дон, казаков демобилизовали и они разъехались по своим куреням. Вернулся домой и израненный Стефан Николаевич, где его ждала жена Ульяна с подросшими детьми.
Отец с казачатами вёл себя как равный и с ранних лет приучал к труду. Благодаря отцу оба сына стали мастеровыми - умели плотничать и класть печи. «Всё в жизни пригодится», - говаривал Стефан (имя позднее переиначили на Степана).
Особой гордостью отца был Иван. Он привил сыну не только любовь к лошадям, передав ему казачьи навыки обращения с конём, но и любовь к музыке.
Матушка - Ульяна Матвеевна - позднее вспоминала, что «в нашем доме было весело в выходные и праздничные дни, когда отец брал в руки свою саратовскую с колокольчиками или ливенскую гармошки, а Ваня, младший, - двухрядку. Нашу музыку и песни любили послушать и соседи».
Семейных сведений о Гражданской войне не сохранилось, но брату - Николаю Николаевичу - с отступающими частями Врангелевской армии из Крыма пришлось покинуть Дон и эмигрировать в Европу. Семья его осталась в х. Терновом, а позднее переехала в х. Басакин, где и сейчас проживают её потомки.
В начале коллективизации семья Стефана Симонова уехала из Б-Тернового в Сталинград - в Елшанку. Вскоре старшего Илью призвали в Красную армию. Отслужив положенный срок, он вернулся домой, женился и стал работать вместе с отцом на заводе безалкогольных напитков. Днём работал, а по вечерам учился в школе для взрослых, так как считал, что важно быть образованным человеком.
В ноябре 1934 года призвали в армию и Ивана. Как и всякому казаку, ему нравилась военная служба и, отслужив три года, он остался на сверхсрочную. Командование части, разглядев в нём черты будущего командира, послало его на курсы младших лейтенантов в город Слуцк Белорусской ССР. После окончания курсов молодого лейтенанта направили служить на западную границу - в 94-й Кубанский казачий Северо-Донецкий полк 6-й Кубанско-Терской казачьей Чонгарской ордена Ленина Краснознаменной кавалерийской дивизии имени Будённого 6-го кавалерийского корпуса - на должность командира сабельного взвода, а позднее и эскадрона. В большинстве своём в дивизии служили казаки из Краснодарского края, Ставрополья и Ростовской области. Уникальность этой дивизии в том, что она считалась стратегической, в её состав входил 35-й Кубанский казачий механизированный полк с танками, броневиками и мотоциклами.
В семейном архиве внука Ивана - Андрея Симонова - хранятся фотографии прадедов и деда, вырезка из дивизионной газеты, грамота периода военной службы Ивана Степановича. На вырезке из дивизионной газеты он заснят в момент джигитовки на конно-спортивных соревнованиях - Иван исполнял приём соскакивания и запрыгивания на коня в момент скачки.
Сохранилась и грамота, врученная «мл. лейтенанту Симонову И.С. за отличную подготовку к участию в показательном рукопашном бою на Всесоюзном физкультурном параде в г. Москве на Красной площади и стадионе «Динамо» 18-21 июля 1938 г.»,за подписью инспектора по физической подготовке и спорту РККА Тарасова.
Вскоре Иван Степанович дослужился до звания старшего лейтенанта. Такая карьера могла быть и у брата - Илью Степановича призвали на военные сборы под Белую Церковь.
Однако воскресным утром 22 июня 1941 года братьев застала война. Это трагическая дата в истории нашей Родины. В этот день германские фашисты, разгромив Западную Европу, напали на нашу страну. Началась самая страшная война в истории человечества и в истории нашей страны.
Готовя материал, мне удалось обнаружить воспоминания Гречаниченко Владимира Алексеевича, начальника штаба 94-го кавалерийского полка 6-й кавалерийской дивизии о первых днях войны (в сокращении).
«21 июня 1941 года командование 6-го кавалерийского корпуса устроило вечер, посвящённый выпуску младших лейтенантов. На него был приглашён командный состав всех воинских частей, дислоцировавшихся в г. Ломжа. Вечер продолжался до поздней ночи.
Примерно в 3 часа 30 минут на квартиру мне позвонил дежурный телефонист полка и сообщил, что в полку объявлена боевая тревога. На плацу городка группой стояли командиры, их замполиты и начальники штабов 48-го кавалерийского и 35-го танкового полков нашей дивизии, которые размещались в одном с нами городке.
Время приближалось к 4 часам утра. Вот-вот должно было появиться солнце. Вдруг мы увидели большую группу самолётов, летевших с востока. Затем со стороны города послышалось несколько артиллерийских выстрелов. На городок посыпались фашистские бомбы. Удар с воздуха по городку был комбинированным. После массированной бомбардировки налетели вражеские истребители прикрытия, расстреливая из крупнокалиберных пулемётов выбегавших из казарм бойцов и командиров, коней привязанных к коновязям.
В итоге полк понёс немалые потери. Но мы всё-таки сумели сохранить управляемость. Личный состав сконцентрировался на сборном пункте в Гельчинском лесу. К нам поступил устный приказ командира дивизии: занять оборону на рубеже железной дороги Ломжа-Лапы и не допускать противника со стороны Остроленка, Замброва.
Примерно в 10 часов 22 июня мы вошли в соприкосновение с противником. Завязалась перестрелка. Попытка немцев с ходу прорваться к Ломже была отбита. Правее оборону держал 48-й кавалерийский полк. В 23 часа 30 минут 22 июня по приказу командира корпуса части дивизии форсированным маршем направились к Белостоку. Враг не давал покоя – всё время обрушивал на нас бомбовые удары.
Уже к 17 часам 23 июня дивизия сконцентрировалась в лесном массиве севернее Белостока. Командир полка дал командирам подразделений указания за два часа накормить и напоить лошадей, личному составу выдать по порции хлеба и сала, полку быть готовым продолжать марш.
Общая обстановка оставалась неясной. На настроение командного состава угнетающе влияла полная неизвестность о судьбе семей. Подполковник Петросянц специально посылал в политотдел дивизии секретаря партийного бюро полка старшего политрука Тарасова, чтобы тот узнал всё, что касается командирских семей. Но полученные сведения были неутешительными. Точных сведений об отправке железнодорожных эшелонов со станции Ломжа никто не имел.
День клонился уже к вечеру, когда мы получили приказ двигаться далее в направлении Сокулки. Здесь заняли оборону на широком фронте вдоль железной дороги Сокулка-Белосток. Вызванный в штаб дивизии командир полка получил новую задачу: полку, усиленному одной батареей 15-го конно-артиллерийского дивизиона, в 16 часов 24 июня выступить передовым отрядом дивизии по маршруту Верхолесье – Жуки - Сидра и обеспечить продвижение дивизии в направлении к Гродно.
Головным отрядом полка шёл усиленный взводом станковых пулемётов 1-й сабельный эскадрон под командованием старшего лейтенанта Ф. Липко. Примерно в 21 час 24 июня эскадрон вошёл в соприкосновение с противником в долине реки Бебжа. Командир полка для поддержки головного отряда ввёл в бой артиллерию. Противник не выдержал натиска и отошёл за реку.
Полк спешился и принял боевой порядок. Поскольку вражеский артобстрел не прекращался и ночью, мы вынуждены были окапываться.
День 25 июня был для полка, да и для всей дивизии, самым чёрным днём. Начиная с рассвета, немецкая артиллерия открыла массированный огонь на всю глубину боевого порядка полка. В воздухе на небольшой высоте непрерывно барражировала вражеская авиация. Она наносила бомбовые удары даже по небольшим группам наших войск, а истребители прикрытия гонялись за каждым человеком. Уже в первые часы всё наше тяжёлое вооружение было выведено из строя, радиостанция разбита, связь полностью парализована. Полк нёс тяжёлые потери, был плотно прижат к земле, лишён возможности вести какие-либо активные действия. Погиб подполковник Н.Г. Петросянц. Я принял на себя командование полком, а точнее - его остатками.
Обстановка продолжала ухудшаться. Примерно в 21 час у нас появился заместитель командира дивизии подполковник Трембич. Он сообщил, что некоторые части отходят на Волковыск за реку Россь. Мне он приказал собирать всех выходящих из боя бойцов и командиров и отходить на Волковыск. В полночь собралось около 300 человек – нашего и 48-го кавалерийского полков.
С рассветом 26 июня возобновила свои боевые действия вражеская авиация. К нам присоединилось несколько групп отступавших строительных батальонов, стрелковых и других частей. Весь день на линии боевого охранения местами вспыхивали перестрелки. На рассвете 27 июня подошли к Волковыску. Здесь мы встретили группу командиров, сопровождавших маршала Г.И. Кулика. Он выслушал мой доклад и приказал лично мне вести свою группу полевой дорогой к реке Россь и организовать оборону на её правом берегу севернее Волковыска. Мимо сплошным потоком двигались автомашины, трактора, повозки, переполненные народом.
Наша небольшая группа во второй половине дня 30 июня вышла к старой границе, здесь царил такой же хаос, как и на берегах Росси. Минск уже был занят немцами. Все перелески были забиты машинами, повозками, госпиталями, беженцами, разрозненными подразделениями и группами отступавших наших войск, оказавшихся в окружении. Нас включили в группу прикрытия готовящегося прорыва из окружения и осуществлявшегося в ночь с 1 на 2 июля через железную дорогу Барановичи – Минск.
Ядро прорывающихся составляли остатки 64-й и 108-й стрелковых дивизий. Прорыв удался только частично. Не все участвовавшие в нём вырвались из окружения. Наша группа прикрытия была отрезана от места прорыва и разгромлена. Многие погибли в неравном бою, многие попали в плен…».
Ещё 23 июня в расположение штаба командующего Западным фронтом прибыл командир 6-го кавкорпуса генерал-майор Никитин и доложил дословно следующее: «Шестая дивизия разгромлена». При этом, правда, он высоко оценил действия дивизии в её первом бою, заявив: «Казаки превосходно дрались. Они буквально усеяли землю вражескими трупами, но ни на шаг не отступили». Однако именно в тот момент преждевременная списанная своим корпусным командиром со счетов 6-я кавдивизия как раз заканчивала отступление в назначенный ей район сосредоточения и, несмотря на большие потери, не перестала существовать как боеспособное соединение, а была готова драться опять. Официально дивизия была расформирована лишь 19 сентября 1941 года.
Война… В этом слове страх и ненависть, холод и страдания, горечь и потери…
Перед самой войной лейтенант женился и стал отцом. На второй день войны командованию полка удалось эвакуировать командирские семьи из Белостока. Вместе с ними уехала и семья Ивана Симонова - жена Ирина с двухгодовалым сыном Геной и двухнедельным сыном Женей. Железнодорожный эшелон уходил со станции под разрывы авиационных бомб и артиллерийских снарядов. Составу удалось прорваться вглубь страны, а через какое-то время семья добралась до Сталинграда - к родителям Ивана.
Обстановка на Западном фронте была тревожной. Военное лихолетье сплотило семейство Симоновых. Домочадцы с тревогой ждали с фронта весточек от братьев. В июле сорок первого года от Ильи пришло единственное письмо.
Вскоре мать получила извещение: «Дорогая Ульяна Матвеевна! Ваш сын старший лейтенант Симонов Иван Степанович погиб смертью храбрых в бою за Советскую Родину», - писал командир части.
Следом пришло извещение о судьбе Ильи - в боях под Вязьмой он пропал без вести.
Так сложили свои головы её сыновья, о том и казацкая песня:
Ой, да летить пуля, пуля свинцовая,
Ой, да ну, да пронзила она грудь да мою.
Ой, да пронзила она грудь мою.
Ой, да я да упал, упал свому коню да на ше, ох, на шею,
Ой, да всюю гриву кровью я да облил.
Ой, да всюю гриву кровью я облил.
Ой, да разродимая моя, моя да мама, ой, мамаша,
Ой, да не печалься ты вот обо мне.
Ой, да не печалься а ты обо мне…
Ой, да ведь да не все, не все они, друзья мои да товарищи,
Ой, да погибаютъ они на, ой, на войне.
Сегодняшнее поколение знает о Великой Отечественной войне только из фильмов и книг, уроков истории и воспоминаний ветеранов. И единственное, что мы можем сделать - это помнить, какой ценой была завоёвана победа нашими отцами и дедами, и преклоняться перед их мужеством и героизмом, проявленными в борьбе с врагом.
Потомки казаков Симоновых продолжили казачьи традиции дедов и прадедов по защите Отечества: внуки и праправнуки служили и служат в Вооружённых силах СССР и России. Правнук Николая Николаевича Симонова - Житник Владимир Сергеевич - прослужил в армии более 25 лет, выполнял интернациональный долг в Демократической Республике Афганистан, подполковник запаса. Другой правнук – Виталий Симонов - воевал с боевиками в Чечне, а сейчас принимает участие в СВО и воюет с неонацистами в Донецкой Народной Республике.

Самый верхний снимок: Казаки. Симонов С.Н. сидит в 1-м ряду (1-й слева, с усами).

Братья Иван и Илья Симоновы (слева направо).

Командиры 94-го казачьего полка. В центре сидит Иван Степанович Симонов.

М. ЛУНОЧКИН, краевед.