В Ильин день все десантники встречаются со своими боевыми друзьями, и это мероприятие стараются не пропускать. Потому что это встреча даже не друзей, а братьев. Их братство испытано в боях, и только они сами знают его истинную цену.
Один за всех и все за одного – это про них. Об их бесстрашии и чувстве товарищества ходят легенды. Сам погибай, а товарища выручай – это тоже про них. Их отправляют даже на такие задания, когда силы противника в разы превосходят их собственные, но в них верят и знают, что для них нет задач невыполнимых, что они обязательно справятся. Потому что российские десантники – бесстрашны и высокопрофессиональны. Среди них не бывает малодушных и предателей. И бывших десантников тоже не бывает – так говорят все, кто служил в Воздушно-десантных войсках, будь то срочная служба или служба по контракту. Тот, кто носит или когда-то носил голубой берет с эмблемой ВДВ, всю жизнь будет с гордостью помнить об этом. Если ты прошёл эту суровую школу мужества и остался жив - это навсегда.
День ВДВ по праву будет отмечать и герой нашей сегодняшней публикации Виталий С. из п. Басакина, для которого служба в ВДВ стала не просто школой жизни, а подчас и выживания. Время выбрало его тогда для того, чтобы испытать на прочность во второй чеченской кампании. И в наши дни оно продолжает испытывать его, но теперь уже огнём СВО.
- Да, наверное, всем мальчишкам хотелось бы служить в элитных подразделениях, где есть место героизму и мужеству, - рассказывает Виталий. – Ну и мне хотелось попасть в десантные войска, для которых нет задач невыполнимых. С турником дружил с детства, а вот футбол больше любил смотреть и болеть за своих, чем играть. До армии успел закончить Нижнечирское профессиональное училище. Был немного проблемным и хулиганистым. И отец попросил моего двоюродного брата, возглавлявшего тогда областную призывную комиссию, отправить меня на перевоспитание туда, где служба не покажется мёдом.
Так осенью 1998 года Виталий и попал в Камышинскую десантно-штурмовую бригаду, и поблажек там, несмотря на влиятельного родственника, для него, разумеется, уже никто не делал. Всё - наравне со всеми: изнуряющие марш-броски, усиленная физическая подготовка, учебные тренировки на полигоне, где в полевых условиях, приближенных к военным, проходили боевые учения ну и, конечно же, то, без чего невозможно представить десантников вообще – прыжки с парашютом, когда можно руками потрогать бездонное небо (у Виталия их три). А потом началась вторая чеченская кампания. Их начали усиленно готовить к боевым действиям в высокогорных районах и на местности с особой рельефностью, и стало как-то уже не до учебных бросков.
Когда часть Камышинской десантно-штурмовой бригады перебрасывали в боевую командировку, у Виталия была возможность отсидеться в части, во всяком случае, первая волна командировок его не захватила. Но когда стали уходить сослуживцы из его взвода, Виталий тоже написал рапорт с просьбой отправить его вместе с боевыми товарищами.
- Признаюсь честно, было просто интересно проверить себя в боевых действиях, ну и денег хотелось заработать на свой первый автомобиль, - улыбается, вспоминая свою юношескую легкомысленность, Виталий. – Чувство патриотизма родилось уже на войне, а вместе с тем пришло осознание, что мы 18, 19 и 20-летние парни (у меня в роте не было ни одного контрактника, на весь батальон их было человек пять, остальная часть – срочники), сражаясь с бородачами из банд-формирований и наёмниками (для которых война - профессия), защищаем от экстремизма и терроризма и свой народ, и свою малую родину. Поэтому малодушия в наших рядах не было, как бы тяжело ни приходилось, стояли до конца, не бежали и своих не бросали. А рядом были грамотные и талантливые офицеры, которые не только координировали и проводили, но и сами участвовали в опасных операциях.
Не все операции, в которых участвовал Виталий, заканчивались успешно. Например, несколько раз российские военнослужащие, пытаясь задержать и ликвидировать лидеров бандформирований Хаттаба, Бараева, Гелаева были в шаге от этого, но в последний момент всё срывалось - кем-то предупреждённые главари, скрывались в горах. Вспоминает герой нашей публикации свои боевые дороги по узким горным массивам. Веденское ущелье, Шатой, Ханкала, Аргунское ущелье – для него это не просто географические понятия - это выстраданное и пережитое… Тогда не было квадракоптеров, и зачастую контактные бои, засады случались стихийно: ведь за ближайшими валунами мог спрятаться кто угодно.
К слову, в то время над Аргунским ущельем – логовом бандформирований - опасались летать даже «вертушки». А десантники по обе его стороны выполняли свои задачи, создавая помехи поставкам оружия, боеприпасов и гуманитарных грузов со стороны Грузии и предотвращая прорыв боевиков в Дагестан. С одной стороны стояла рота Псковских десантников, с другой - боевая группа, в которой служил Виталий. Псковские десантники прикрывали границу Чечни с Дагестаном. Наверняка, многие смотрели фильм о легендарной 6-й роте 104-го полка 76-й Псковской дивизии ВДВ, которая всю ночь вела неравный бой с пытавшимися прорваться боевиками. Когда завязались рукопашные схватки, в критический момент боя подполковник Евтюхин вызвал огонь артиллерии «на себя». Из девяноста десантников, принявших бой с превосходящими силами террористов, погибли 84, включая 13 офицеров. Они не дрогнули, не отступили, до конца выполнили воинский долг, остановив продвижение боевиков. Виталий в этот момент выполнял свои боевые задачи за несколько километров - в другой стороне ущелья, даже не подозревая о происходящем. А узнал об этом после усиления своей группы и введения круглосуточного боевого дежурства.
О том, как Виталий проходил срочную службу в Чечне, красноречивее говорят его боевые награды – медали Суворова и Жукова, которые нашли героя уже дома после шести самых долгих месяцев службы, которые он провёл там, где было в тот момент тяжелее всего: проливалась кровь, гибли боевые товарищи. Как он справился с этой психологической нагрузкой, молодой парень не понимает до сих пор. Ведь сны про боевые действия снова и снова возвращали его в то страшное время. На гражданке Виталий закончил Волгоградский технический колледж, вернулся в родной район, успел поработать в правоохранительных органах, но большую часть времени работал сам на себя.
О том, что совсем близко назревает ещё более чудовищный и страшный по масштабам вооружённый конфликт, Виталий, признаётся, совсем не подозревал. Как и о том, что Родина снова позовёт его на борьбу за справедливость, за право думать и говорить на родном языке, за свободу настрадавшегося народа Донбасса, за то, чтобы яд современного фашизма не просочился на родную землю.
- Когда объявили о начале специальной военной операции, - говорит Виталий, - тогда в голове и начали возникать мысли, что уже имеющийся у меня боевой опыт может оказаться полезен. Родственники пытались отговорить, и первое время я прислушивался. А потом в наш район стали прилетать похоронки. Гибель земляка Михаила Селиванова, а потом ещё и сизовского парня Даниила Кочетова не только потрясла, но и заставила действовать. В октябре прошлого года отправился добровольцем в отдельный стрелковый батальон ДНР, в составе которого уже воевали наши чернышковские ребята. О своём решении я не жалел, да и, считаю, было бы не по-мужски сейчас прятать голову в песок и пытаться где-то отсидеться. Ведь ставки сейчас очень высоки – это будущее нашей страны, народа, а следовательно, и каждого из нас. Как можно от этого оставаться в стороне?! По сравнению с чеченскими боевыми действиями в техническом смысле, конечно же, человечество шагнуло гораздо дальше. Донбасс стал настоящим полигоном для испытания современного оружия и тактики боевых действий. Даже взять современные квадрокоптеры, которые существенно облегчают (если они с нашей стороны) и усложняют (если неприятельские) работу…
Виталий говорит, что там, на передовых рубежах, под вражеским огнём, очень помогает поддержка земляков. Он считает, что именно она спасла ему жизнь. В феврале, когда он был в отпуске, жители Чернышковского района собрали средства на облегчённые плиты 5-го класса защиты для бронежилетов для Виталия и его боевых товарищей. 19 марта в одном из боевых столкновений «прилетело» Виталию в броник и в руку. Бронежилет выдержал, а вот рука пострадала очень серьёзно - сквозное пулевое ранение не просто задело, а раздробило кость. Это случилось под Каменкой на Авдеевском направлении утром, а выбраться из зоны, простреливаемой врагом, получилось только в густых сумерках. Так что первую врачебную помощь герой нашей публикации смог получить через большой промежуток времени уже под Ясиноватой. Потом был Ростовский госпиталь, 2,5 месяца лечения и восстановления в Московском госпитале им. Вишневского. Виталий благодарен всем врачам, которые сделали невозможное – сохранили руку, практически заново собрав её.
Почти до середины августа у Виталия отпуск для восстановления. И это время он посвящает самым родным и близким людям – 16-летней дочери Милене, родителям и родным. А с 12 августа он намерен вернуться в своё расположение и продолжать выполнять свои боевые задачи, если, конечно же, позволит полученное тяжёлое ранение. Этот поступок и есть самое яркое подтверждение того, что бывших десантников не бывает.

Л. ОВЧИЕВА.