«Я у Бога всегда просил здоровья для всех, а уж терпения мы наберёмся на всё», - сказанная в начале нашего разговора Иваном Васильевичем фраза лишь только после того, как удалось узнать всю его жизненную историю, приобрела для меня глубокий смысл. Ведь судьба его с самого детства испытывала на прочность, а он терпел лишения, боролся с трудностями и никогда не позволял себе быть слабым.
- Родился я в 1938 году в Милютинском районе Ростовской области, - рассказывает наш герой, - в то время, когда обычные люди и не подозревали, о грядущем военном лихолетье, которое так больно ударило по всей стране, а уж моей семье досталось особенно. Отец, Василий Григорьевич погиб на фронте под Сталинградом. Сестра его хорошо помнила, а я лишь смутно. Помню, что ножками ещё плохо ходил, я у мамы на руках махал рукой подводе, уносившей на фронт мужчин, в числе которых был и мой папа. Это единственное, что я смог вспомнить уже будучи взрослым у мемориала на Мамаевом кургане. Мама, Прасковья Ефимовна, которая и так не отличалась крепким здоровьем, после страшных известий о гибели папы и сама слегла, а вскоре умерла от чахотки. Мне было всего три года, а старшей сестре Кате – девять лет. У нас были тёти и дяди, но докучать им сестра не стала, всю заботу обо мне взяла на себя. Ей даже пришлось бросить школу. Пошла работать на колхозный ток – зерно буртовать и сортировать. Может, горсточку когда какую и приносила. А я был один дома, бедокурил - не без этого! Но когда приходила сестра, старался ей помогать. Выращивали мы горох, тыкву, кукурузу. Мололи в муку и пекли лепешки. Ловили сусликов. В общем, выживали как могли. Сестра настояла, чтоб я в школу ходил. А я, если честно, с большим удовольствием колхозных баранов пас, чем на уроках высидеть мог. Ума-то особого не было, баловался, а не учился…
Вспоминает Иван Васильевич с грустной улыбкой, как в школе ему выдали рубаху (жили все бедно, и люди, бывало, несли в школу для сирот, как он, что то из одежды от выросших детей). Так вот он на радостях в новой рубахе и школьной одежде пошёл с друзьями зачем-то на бахчу, сорвали и разбили там арбуз. Все успели разбежаться от сердитого бахчевника, а наш непоседа попался. И самым горьким, зато поучительным моментом стало то, что бахчевник отнял у него школьную рубаху. Учителя её позже забрали, но для мальчика это стало важным уроком на всю жизнь: чужого без спроса никогда не брать.
- После четвёртого класса я остался на осень, - говорит Иван Васильевич, - и решил больше не позориться, не протирать штаны, а идти работать. Считать, читать и писать я научился, а другие науки баловство не дало освоить. Поэтому пошёл туда, где из меня сделали человека – работал в основном в животноводстве, пас колхозный скот был конюхом. Сестра вышла замуж, у неё родилось трое своих детей, но и от меня она не отказалась, забрали меня они вместе с зятем в другое село. В их семье я и вырос.
Ивану исполнилось 18 лет. Он вырос, но в своём хуторе невесту себе найти никак не мог. Однажды, поделившись с товарищем по работе мыслями о том, какую девушку мечтает он встретить, услышал, что в х. Волоцком в гостях у родственников он видел девушку, похожую по описанию, и даже вспомнил её имя и фамилию – Мария Беляевскова. Услышав об этом, юноша дождался выходного, сел на велосипед и поехал в названный хутор. Но вот незадача: дома невесты не оказалось - она в этот день работала на кукурузном поле. Узнав, как её найти, Иван отправился в поле, где ему сначала подсказали, а потом он увидел табличку в поле с её инициалами и фамилией. И по этому ряду помчался дальше - туда, куда вперёд всех в поле ушла Мария.
- Очень понравилась с первого взгляда, - говорит Иван Васильевич, - да так, что я растерялся и брякнул первую же пришедшую на ум фразу: «Гражданка Беляевскова, вас дома срочно ждут по важному делу, и вам необходимо явиться». Она тоже, видимо, растерялась, аккуратно кочаны в кучку высыпала и молча забралась на раму велосипеда. А уж дома и ей, и родителям мне пришлось всё хорошо объяснять о серьёзности своих намерений и просить назначить день свадьбы. Ради своей красавицы я готов был на переезд. Но самое главное, что ни она не оттолкнула, ни родители её не воспротивились. Тесть только настаивал, чтоб я отучился на механизатора. И я, неусидчивый в школе, ради любви и семейного счастья проявил всё своё упорство и настойчивость и вскоре закончил курсы и вернулся уже к молодой жене в хутор.
Получив специальность, Иван Васильевич больше профессии не менял. До самого выхода на заслуженный отдых он самоотверженно бороздил бескрайние хлебные поля. Односельчане говорят, что слава о передовом комбайнере Зайцеве гремела по всему району. За добросовестный труд и высокие производственные показатели был неоднократно награждён.
- Хлебоуборочная техника моего времени, конечно же, отличалась от мощных современных комбайнов, - говорит Иван Васильевич, - наверное, было нам и чуть сложнее, чем нынешним хлеборобам, но был такой задор и желание работать, что все трудности были нипочём. В уборочную страду, когда всё ладилось и получалось,душа просто ликовала. Жара, пыль, шум мотора – всё это не мешало, а порой даже вдохновляло на творчество. Иду я как-то по хлебной загонке, а в голове у меня, как будто кто-то надиктовывает – рождаются такие строки: «Комбайн косит, и молотит, и солому подаёт… Наша партия счастлива, что мы - хлебушек даём!». А внукам как нравилось прибегать ко мне в поле, забираться в кабину и давать со мной круг по золотистой ниве: тогда этого не запрещали - с детства детей приучали к труду на родной земле. А нехитрая сумка с домашней едой: салом, яйцами - в поле для них были самым вкусным лакомством. А сейчас штурвальным не возьмут, если нет 18 лет. Этим мы сами отбиваем у молодёжи желание оставаться и трудиться на родной земле.
А дома нашего хлебороба все 59 лет совместной жизни ждал вкусный ужин, свежая ароматная выпечка да забота жены. Своё семейное счастье супруги Зайцевы так же, как и собственный дом, отстраивали своими руками и оберегали как могли. В их доме, одном из первых в хуторе, появился маленький чёрно-белый телевизор, который для селян был чудом.
Мария Корнеевна была замечательной хозяйкой, прекрасной женой и матерью. Вместе с Иваном Васильевичем они вырастили и воспитали троих детей, радовались внукам и правнукам. В их доме всегда были рады гостям, встречали с чистым сердцем и совестью. Даже старшая сестра Екатерина, которая вырастила Ивана Васильевича, в последние месяцы своей жизни приехала к брату доживать. И её здесь окружали заботой и теплом.
- Жили мы хорошо, душа в душу, - говорит Иван Васильевич. – Воспоминаний много, и это всё что мне теперь осталось, Жалко, что судьба так рано у меня забрала мою супругу. Шесть лет назад она серьёзно заболела, но даже, умирая, больше переживала за меня, чем за себя: «Ваня, хоть меня и не будет, но детям ты всё равно будешь нужен», – говорила она, как будто пытаясь утешить… Скажу честно: не прошло и дня, чтоб я о ней не вспомнил. Дети, внуки и правнуки у нас действительно замечательные. Семья сына Сергея живёт рядом, в соседнем доме. Сноха Таня заботится обо мне, как о родном: стирает, прибирает, готовит. Но завтраки я всегда для себя стараюсь делать сам, очень люблю овсянку. Может, ей и обязан своим долголетием. Хотя скорее это забота близких людей. Дочери, Галина и Ирина, живут в городе, но созваниваемся каждый день. Все дети стараются, чтоб я не чувствовал одиночества, однако нет-нет да и нахлынет грусть.
Но хандре и тоске герой нашей публикации старается не поддаваться. Он ухаживает за цветами во дворе, которые так любила его супруга, и за фруктовым садом. А ещё любит читать и читает очень много: и художественную литературу, и периодические издания. А на почётном месте у него - наша районная газета «Спутник», которую он выписывает вот уже на протяжении 65 лет жизни. И нам очень приятно, что среди наших читателей есть такой замечательный человек.

Л. ОВЧИЕВА.Фото автора.